Как я чуть было не стала рыбачкой. РЫБАЛКА – как много в этом слове для сердца казачьего слилось! Она всегда была темой для сказок. «Сказка о рыбаке и рыбке» А. С. Пушкина, русские народные сказки, достаточно вспомнить знаменитые слова одной из них: «Ловись, рыбка, большая и маленькая…», а еще сказка про Емелю, который вытянул из проруби большую волшебную щуку. Рыбалка встречается в анекдотах, существует в легендах. Также бытуют забавные истории, рассказанные самими рыболовами, есть и рыболовные приметы, например, рыбу на рыбалку брать нельзя – ничего не поймаешь, увидишь женщину с пустым ведром – та же участь. Рыбаки и пойманные ими рыбы – неотъемлемая часть русского фольклора, а еще это самое популярное хобби россиян, зримый результат которого, улов, всегда был предметом гордости и выдумки рыбаков.

– Не хватай леску руками! – Удочку, смотри, не брось! – Да сиди ты на месте, куда встаешь, лодку опрокинешь! – дружно кричали мне с берега и соседних рыбацких лодок. Мне на крючок попалось, должно быть, какое-то чудовище: вокруг лодки волновалась вода, по ее поверхности шли пузыри. Леска на удочке натянулась, лодка сдвинулась с места, кто-то под водой потащил ее за собой.

– Сом! – закричали окружающие меня рыбаки и рванули к моей лодке, вытаскивая на ходу подсаки и багры.

Дед Вася, наш сосед и старинный друг семьи, благодаря которому я, в ту пору 10-летняя девочка, оказалась в такой дурацкой ситуации, пошел на берег в комендантский домик, ему звонили из Новочеркасска, только у коменданта, заведующего базой отдыха, был телефон. Передавая мне свою удочку с катушкой, дед Вася не особо надеялся на мою рыболовную удачу – за несколько часов я поймала пару гибридов и махонького сазанчика, которого, по совести, надо было бы отпустить, но рука не поднималась лишать себя пусть такого, но все же улова.

– Василий Иваныч, ну вы куда, – заныла я, – а вдруг сом клюнет?

– Да какой сом! Мы ведь даже не над ямой сидим, да и наживка у нас не на сома. Сбегаю на берег, перезванивать будут, должно быть из роддома, Светка-то рожать отправилась.

Светка, молодая учительница из нашей школы, внучка деда Васи, ждала первенца, семья о том переживала в городе, а дед Вася на рыбалке, ему так переживать было сподручнее.

– Дома сидючи, я Светке ничем не помогу, – бурчал под нос дед, – а рыбку – ее и младенцы уважают!

Мы сидели, каждый на своей надувной лодке, дед Вася по соседству со мной, чтобы учить рыболовным премудростям. Еще на земле он рассказывал мне о видах наживки и снастей. А над водой все больше показывал необходимые действия жестами, ведь «степенная рыба шума не терпит». Не совсем понятная мне степенная рыба представлялась воображению подобной акуле, но с доброжелательным спокойным характером. А процесс рыбной ловли казался увлекательным не как процесс, а как возможный результат в виде этой самой добродушной акулы, пойманной на удочку с катушкой. Деда Васю на рыбалке я представляла подобным герою хемингуэевского рассказа «Старик и море».

Да и какими еще могли быть мои представления, если я была на ловле впервые, а обо всем, что существовало в мире, узнавала из книг, которым начала увлекаться с пятилетнего возраста, читая без отрыва все подряд, благо семейная библиотека была обширной. Так вот, в домашней библиотеке о рыбалке был только рассказ «Старик и море», поскольку папа мой рыбалкой не увлекался. Прочтение этого легендарного повествования стало поводом попроситься с дедом Васей в поездку на Дон. Но рыбалка пока не оправдывала ожидания – большущая рыба размером с лодку мне на крючок все никак не попадалась.

Дед причалил к крутому правому берегу, поднялся по ступенькам и махнул мне рукой, мол, скоро буду.

Вот тут все и началось. Кто- то дернул за удочку, поплавок нырнул в воду, и я начала накручивать леску на катушку. Но не тут-то было, леска застопорилась, натянулась, грозя порваться, и я, не зная, что делать, стала крутить ручку катушки в обратную сторону, как бы отпуская рыбу поплавать на большой круг. И действительно, рыба стала ходить кругами вокруг лодки, и вдруг, неожиданно для меня, заплыла под лодку и дала по днищу хвостом. Я подпрыгнула на месте – все воображаемые «акульи» страхи материализовались в реальности. Вот тут-то с берега и закричали, а увертливая рыба, натянув крепкую леску, потащила меня по реке.

За большой рыбой в упряжке из снастей я шла словно на моторе. Рыбаки, пытающиеся подплыть к лодке, давали мне массу советов, но тут же шарахались от меня – моя «акула» кидалась то в одну, то в другую сторону, таща меня за собой. Воинственно настроенные рыбаки с баграми и подсаками кричали все громче. И тут я увидела за их спинами спасительную фигуру деда Васи, он возвращался, да не просто так, а с огромной дубиной в руках – где он ее раздобыл, ведь звонить ходил, а не в лес по дрова!

Размахивая дубиной, всегда тихий на рыбалке, дед истошно кричал: «Мальчик! Внук!» При этом он прорывался среди других рыбаков ко мне.

Я была перепугана и измучена, руки вцепились в удочку, невозможно было разжать пальцы. И тут леска перестала натягиваться, и на поверхности воды показалась огромная широколобая морда сома. Дед как раз подоспел вовремя и жахнул дубиной сома по башке. Рыбаки побросали подсаки и потянулись к сому баграми, но тот снова ушел под воду, и я опять почувствовала, как он бьет лодку в днище, словно пытаясь ее опрокинуть.

– Отдай удочку, – попросил дед. Но я не могла разжать пальцы, и тогда он схватился за леску, сделав как раз то, что делать, как говорил неоднократно, ни в коем случае нельзя.

Что было дальше, я помню смутно – перед глазами мелькали широкая морда сома, багры, дубинка, запутавшаяся леска. И, наконец, дед вытащил огромную рыбину в лодку.

…Мои руки от удочки смогли освободить уже на берегу. Для разделки сома притащили топор и ведра, в одном из которых едва уместилась большущая голова, сваренной из нее ухой накормили половину лагеря. Студенты и преподаватели НПИ ели уху с наслаждением. А я не смогла. Мне было жалко сома! Я тогда впервые поняла разницу между событиями, описанными в книге, и реальностью. И разница эта была осязаемой, насыщенной эмоциями и ощущениями. До сих пор помню глухие удары в днище лодки, крики рыбаков, преследующих и окружающих крупную рыбу.

На следующий день уже в городе я все-таки попробовала ухи из своего сома. Дед Вася наварил ее большую кастрюлю. Эмоции улеглись. Уха оказалась вкусной. Это оценила даже Светлана Васильевна в роддоме и, через маму, дедов правнук, названный Васей, который, когда подрастет маленько, обязательно станет рыбаком! А меня уж увольте, я лучше в книгочеи подамся. С тех пор на моем пути встречались исключительно только «акулы пера».

Екатерина ГОНЗАЛЕС