К 120-летию со дня рождения Николая Туроверова. Казачий поэт и общественный деятель Николай Николаевич Туроверов покинул Россию вместе с последним походом Врангеля в 1920 году. Эвакуируясь из Крыма, двадцатилетний подъесаул Туроверов не знал, что вернется на Дон лишь через 75 лет и только стихами – посмертно. Его неутоленная тоска по родине, впечатления об «эпохе войн и потрясений» – талантливое свидетельство поколения русских людей, которых Гражданская война разлучила со своей страной и народом. В этом году исполнилось 120 лет со дня рождения поэта, чье творчество – яркая звезда поэзии Дона и России.

Н.Н. Туроверов.

Николай Николаевич Туроверов родился 30 марта 1899 года в станице Старочеркасской Области Войска Донского. Родителями будущего поэта были Войска Донского Старочеркасской станицы дворянин Николай Николаевич Туроверов и его жена Анна Александровна.

Туроверовы – старинный дворянский казачий род, распространившийся по донским и кубанским станицам. От Петра Первого многие Туроверовы числились в донских старшинах и имели различные царские награды. В 1752 году походный атаман Тимофей Туроверов водил восемь донских полков на сибирских кочевников. Его сын, находясь в Петербурге с Зимовой станицей атамана С. Ефремова, принял участие в июньском дворцовом перевороте 1762 года и в возведении на трон Екатерины II. Благодаря этому пользовался постоянными милостями императрицы, награжден крупными земельными участками в Донецком округе и основал там поселения «приписных малороссиян». По актам 1793 года известен Войсковой есаул Туроверов.

В XIX в. семья старочеркасских Туроверовых дала несколько любителей поэзии и стихосложения, но из них только одному А.В. Туроверову удалось в 1858 г. издать сборник «Казачьи Досуги», где были помещены и два стихотворения, ставшие после народными песнями: «Конь боевой с походным вьюком» и «Много лет Войску Донскому». Эту семейную традицию поэтического творчества продолжил в эмиграции Николай Николаевич Туроверов.

Через четыре года после рождения сына семья Туроверовых покинула Старочеркасскую, переселившись в станицу Каменскую, где отец семейства получил должность судебного пристава по Донецкому округу Области Войска Донского, а впоследствии стал губернским секретарем (в табели о рангах соответствует XII классу). После переезда Н.Н. Туроверов возвращался в Старочеркасскую, как сам он свидетельствует, лишь мельком, о чем часто жалел, тоскуя по родному краю.

«…Древняя Черкасская
станица,
Город мой на низком берегу,
С каждым годом дальше
и дороже
Время примириться мне
с судьбой.
Для тебя случайный
я прохожий,
Для меня, наверно, ты чужой.
Фея положила в колыбель
Мне свирель прадедовского
края
Да насущный хлеб
чужих земель».

В своем будущем он видит встречу с Черкасском только после смерти.

«Пусть другие более
счастливы,
И далекий неизвестный брат
Видит эти степи и разливы
И поет про ветер и закат.
Будем незнакомы с ним
до гроба
И, в родном
не встретившись краю.
Мы друг друга опознаем оба,
Все равно, в аду или в раю».

Юный Николай закончил Каменское реальное училище. Во время учебы его первые стихи печатались в журнале «К свету», издаваемом учащимися реального училища и женской гимназии станицы Каменской.

В апреле 1917 года Николай Туроверов отправляется служить добровольцем в лейб-гвардии Атаманский полк Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича. Николай попадает на фронт Первой мировой войны под Волынь. Летом 1917 года Туроверов принимает участие в неудачном наступлении русской армии на фронте. За личное мужество в боях Николай уже в сентябре получает чин урядника. Затем он направляется в Новочеркасск, где поступает юнкером в военное училище.

В Новочеркасск, ставший, по меткому выражения В.И. Ленина, «русской Вандеей» – оплотом контрреволюции и белого движения, стекаются военные, политики, сановники, церковники. Генералы Корнилов и Алексеев собирают добровольческую армию для борьбы с большевиками. Атаман Каледин обращается с призывом к казачеству защитить Дон и Россию.

В своем рассказе «Первая любовь», опубликованном в 1992 году в журнале «Казачий Круг», Туроверов описывает те дни: «Вы помните эти ноябрьские дни в Новочеркасске? Это были замечательные дни: Корнилов формировал Добровольческую армию, Каледин взывал к казачеству. Но казаки, вернувшись с фронта, были глухи к призыву своего атамана – война им надоела, и мы – юнкера, кадеты, гимназисты, разоружив пехотную бригаду в Хотунке под Новочеркасском, пошли брать восставший Ростов. Это неповторимое время генерала Каледина я запомнил твердо и навсегда».

После взятия Ростова атаман Каледин посылает партизанский отряд полковника Василия Чернецова на север Донской области для установления там атаманской власти. Именно в этот отряд и вступает Николай Туроверов вместе со своим младшим братом Александром. Так Туроверов оказался в гуще трагических событий, многократно описанных в исторических и литературных произведениях, в том числе в «Тихом Доне» М.А. Шолохова. В районе станицы Глубокой отряд Чернецова был разгромлен красными казаками во главе с Подтелковым. Туроверов чудом из- бежал гибели и несколько дней пробирался в Новочеркасск.

Красные наступали, а защищать донскую столицу было некому. 29 января 1918 года покончил собой атаман Алексей Максимович Каледин. Затем красными казаками во главе с Николаем Голубевым, захватившими Новочеркасск, был 18 февраля 1919 года расстрелян атаман Анатолий Михайлович Назаров, избранный после смерти Каледина. Остатки былого воинства во главе с атаманом Петром Христофоровичем Поповым ушли из Новочеркасска в «Степной поход» на восток Области Войска Донского. Участником этого похода стал и Николай Николаевич Туроверов.

«Встает за могилой могила,
Темнеет калмыцкая твердь,
И где-то правее – Корнилов,
В метелях идущий на смерть.
Запомним, запомним до гроба
Жестокую юность свою,
Дымящийся гребень сугроба,
Победу и гибель в бою.
…Мы отдали все, что имели,
Тебе, восемнадцатый год,
Твоей азиатской метели
Степной – за Россию – поход».

Потом было возвращение Новочеркасска под власть белых, бои на севере области, ранения, боевые награды. Но осенью 1919 года красные войска начали наступление, и белые откатились на юг. Затем был сложный путь к Новороссийску, отступление в Крым, эвакуация из Крыма, о которой Н. Туроверов написал одно из своих ярких стихотворений. Рассказанная в нем история в виде драматического эпизода вошла в фильм «Служили два товарища».

«Уходили мы из Крыма
Среди дыма и огня.
Я с кормы все время мимо
В своего стрелял коня.
А он плыл, изнемогая,
За высокою кормой,
Все не веря, все не зная,
Что прощается со мной.
Сколько раз одной могилы
Ожидали мы в бою.
Конь все плыл, теряя силы,
Веря в преданность мою.
Мой денщик стрелял не мимо.
Покраснела чуть вода…
Уходящий берег Крыма
Я запомнил навсегда».

Николай Туроверов вместе с женой Юлией Александровной Грековой и младшим братом Александром покидал Крым на одном из последних пароходов. Атаманский полк, в котором он служил, прикрывал отход белых. Жена Николая была сестрой милосердия полевого госпиталя.

После эвакуации Туроверовы оказались на греческом острове Лемносе, где жили в палатках вместе с 16 тысячами таких же эмигрантов. Там же, на Лемносе, в тяжелых бытовых условиях родилась дочь Туроверовых – Наталья.

После Лемноса семья перебралась в Париж. Николай Николаевич поступил в Сорбонну, а чтобы содержать семью, по ночам работал грузчиком, шофером такси. В начале 30-х годов он поступил на работу в крупнейший парижский банк «Диас». Поэт проработал в банке больше 40 лет, получил медаль «За долгую и безупречную службу». Работая, Николай Николаевич вел активную литературную деятельность, издал шесть книг стихов и множество статей, посвященных казачеству.

О поэте одобрительно высказались литературные мэтры эмиграции. «В «казачьих» стихах Туроверова приятно чувствуется укорененность в родной почве», – писал Глеб Струве, отмечая «мужественное приятие мира и тяжелой беженской судьбы». Иван Бунин оценил «неподдельную прямоту, лишенную нарочитого упрощения», а Георгий Адамович – «способность округлять, оканчивать, отделывать без манерности, одним словом, чутье художника».

Николай Туроверов занимался, изучал историю казачества, организовал в Париже объединение казаков-литераторов, возглавил Казачий Союз, создал музей лейб-гвардии Атаманского полка, в котором служил, издавал «Казачий альманах» и журнал «Родимый край», собирал русские военные реликвии, устраивал выставки на военно-исторические темы: «1812 год», «Казаки», «Суворов», «Лермонтов». По просьбе французского исторического общества «Академия Наполеона» редактировал ежемесячный сборник, посвященный Наполеону и казакам.

Вторая мировая война, ставшая для СССР Отечественной, расколола русскую эмиграцию. Конечно, далеко не все примкнули к атаману Краснову, в 80 лет поступившему на службу вермахту из-за ненависти к новой власти в России. Во время Второй мировой войны в составе 1-го кавалерийского полка французского Иностранного легиона Н.Н. Туроверов сражался в Африке. Об этом он написал множество стихов, в том числе цикл «Легион».

«Конским потом пропахла
попона.
О, как крепок под нею мой сон.
Говорят, что теперь вне закона
Иностранный наш легион.
На земле, на песке, как собака,
Я случайному отдыху рад.
В лиловатом дыму бивуака
Африканский оливковый сад.
А за садом, в шатре,
трехбунчужный,
С детских лет никуда не спеша,
Весь в шелках, бирюзовый,
жемчужный,
Изучает Шанфара паша.
Что ему европейские сроки
И мой дважды
потерянный кров?
Только строки, арабские строки
Тысячелетних стихов».

Чем именно занимался легионер Н. Туроверов в Африке, доподлинно не известно. Поэт Евгений Евтушенко так попытался интерпретировать этот период жизни Туроверова: «По Туроверову, самое разрушительное для казака, привычного к седлу и свисту пуль и сабель, – это бездействие. Размеренность жизни его удушала. На пятом десятке ему примнилось, что жизнь становится бессмысленной, но ведь бессмысленным может быть и самый отчаянный риск, если он не во имя спасения кого-то. И Туроверов записался в Иностранный легион, то есть по собственной воле завербовался в усмирители».

В послевоенном Париже Туроверов возвращается к своим привычным делам – сочинительству, журналистике, общественной работе. Он печатается в тиражных эмигрантских изданиях: «Перезвонах», «Возрождении», «России и славянстве», «Современнике», «Гранях», в альманахе «Орион», в «Новом журнале». Его стихи включены в послевоенные антологии «На Западе», «Муза диаспоры», «Содружество».

Туроверов продолжает думать о покинутой родине, о Доне. Эта тема не уходит из его творчества, и часто он отмечает в своих стихах не только невозможность возвращения, но и неприятие его самого родиной-матерью.

«Я знаю, не будет иначе.
Всему свой черед и пора.
Не вскрикнет никто, не заплачет,
Когда постучусь у двора.
Чужая на выгоне хата,
Бурьян на упавшем плетне
Да отблеск степного заката,
Застывший в убогом окне.
И скажет негромко и сухо,
Что здесь мне нельзя ночевать,
В лохмотьях босая старуха,
Меня не узнавшая мать».

Франция, принявшая его, ведь здесь он получил образование, работу, признание, так никогда и не стала родной. Он называет ее «веселой мачехой», благодарит, но не любит.

«Жизнь не начинается сначала,
Так не надо зря чего-то ждать.
Ты меня с улыбкой не встречала
И в слезах не будешь
провожать.
У тебя свои, родные, дети,
У тебя я тоже не один,
Приютившийся на годы эти
Чей-то чужеродный сын.
Кончилась давно моя дорога,
Кончилась во сне и наяву,
Долго жил у твоего порога
И еще, наверно, поживу.
Лучшие тебе я отдал годы,
Все тебе доверил, не тая,
Франция, страна моей свободы,
Мачеха веселая моя».

В 50-м году умирает жена поэта Юлия. Прощание с ней поэт воспринимает как приближение к завершению жизни, однако сам он прожил еще 22 года.

«Жизнь прошла. И слава Богу!
Уходя теперь во тьму,
В одинокую дорогу
Ничего я не возьму.
Но, конечно, было б лучше,
Если б ты опять со мной
Оказалась бы попутчик
В новой жизни неземной».

После перенесенной ампутации ноги Николай Туроверов умер во французском госпитале Ларибуазьер в 1972 году. Похоронен на знаменитом русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Николай Туроверов с женой Юлией и дочерью Натальей.

В Россию поэзия Николая Туроверова пришла только в 90-е годы XX века. В 1995 году был издан первый небольшой стихотворный сборник, в 99-м – второй, достаточно объемный, название которому дала туроверовская строка «Двадцатый год – прощай, Россия!». Широкую известность судьба Н. Туроверова приобрела после телевизионного фильма Никиты Михалкова «Казаки: неразделенная любовь» из документального цикла «Русский выбор». В Старочеркасске появилась памятная плита, затем прошел посвященный Туроверову фестиваль «Я вернулся на Дон».

До сих пор не решен вопрос о перезахоронении Николая Туроверова на родине, в станице Старочеркасской. Четкого завещания с просьбой о упокоении его праха на донской земле не существует. Но в своих стихах и письмах поэт неоднократно выражал желание упокоиться на родине.

«Не с сложенными на груди, а с распростертыми руками, готовыми обнять весь мир, похороните вы меня. И не в гробу, не в тесной домовине, не в яме, вырытой среди чужих могил, а где-нибудь в степи поближе к Дону, к моей станице, к старому Черкасску, на уцелевшей целине, меня в походной форме положите родного Атаманского полка. Кушак на мне потуже затяните, чтоб грудь поднялась, будто бы для вздоха о том, что все на свете хорошо…»

После долгих судебных тяжб по делу о перезахоронении поэта это важное событие намечено на следующий 2020 год, ровно через сто лет, как Н.Н. Туроверов покинул Родину, написав на крымских скалах «Двадцатый год – прощай, Россия!». Сбудется его главное желание вернуться на Дон.

Екатерина ГОНЗАЛЕС