В апреле – мае администрация г. Аксая совместно с депутатом Законодательного Собрания Ростовской области Сергеем Владимировичем Рожковым, а также при поддержке Управления образования Администрации Аксайского района и Волонтерского центра г. Аксая проводили городской конкурс сочинений «Расскажи мне о войне». Об итогах конкурса писала газета «Победа» в № 22 от 7 июня 2019 года. Всего на суд жюри конкурса поступило 30 работ. Их авторы – и маленькие воспитанники детских садов, и школьники района, и взрослые жители Аксая. Кто-то написал воспоминания своих прадедов, а кто-то навестил соседей-фронтовиков и детей войны и расспросил о военных буднях, о трудностях и о победах. И сегодня мы публикуем некоторые из них.

И  в  91  год  все  помнится  как  вчера

Моя бабушка Прасковья Александровна Калинина родилась в 1928 году. Когда началась война, она была подростком. Ей довелось многое пережить. Вот что бабуля рассказывает нам, своим внукам, о войне.

П.А. Калинина.

«Детство мое, внучата, было очень тяжелое. А родилась я в селе Новопетровка Калачевского района Волгоградской области. До войны мы жили хорошо. Были колхозы. Помню, как в сталинские времена сдавали молоко, яйца, шерсть. Отец мой был счетоводом, а старшая сестра работала в Калаче. Когда началась война, она ушла на фронт добровольцем. И вот мы ее проводили со слезами на глазах, на следующий день на войну отправился и отец, а на третий – восемнадцатилетний брат. Остались мы с матерью одни. Мне было тогда 13 лет.

Первый фронт проходил вдоль железной дороги, а мы жили в семи километрах от нее, на станции Ляпичево. Поначалу немцы только заезжали на станцию. Они забрали у нас бычка, двух телят. Как оказалось, это было только начало наших бед. Потом стали приезжать румыны. В свои большие трехтонные фургоны они целую неделю сгружали все, что забирали у жителей деревни – птицу, зерно, овощи, молоко, муку… Приходили как к себе домой. И сказать ничего нельзя было.

Потом появился староста из «наших» и немецкий комендант. Представились нашими начальниками. Как-то раз потребовали, чтобы все жители привели скот. Мама сказала, что нас в семье шестеро (это и с теми, которые на фронте). Сначала корову нам оставили. Но на следующий день заявили, чтобы фронтовиков не считали. А если кто-то вздумает обмануть, будут наказывать. Вот и забрали нашу кормилицу, потому что мы с мамой вдвоем жили. И бычка прихватили. Поплакала мать, а потом мне и говорит: «Бог с ними, лишь бы наши были живы».

Как-то раз мама говорит: «Курей забрали, давай выпустим утей (уток – прим. ред.) на речку, может, их не заметят». Прошел всего час. Приходит румын, приносит четыре утки и говорит: «Хозяйка, вари!» Мать глянула – а птица-то наша! Пришлось варить…

Поросенка мы долго прятали в окопе. А потом перевели его в сарай, пока полицаи не нашли. Только мы это сделали, как вдруг появляется немец. Смотрю – мама побледнела. Думаем: «Ну все, сейчас заберет». Но он постоял немного, подошел и говорит на своем ломаном языке: «Матка, я никс. Кушай». И ушел. Остался у нас поросенок и зерно, которое успели закопать. А когда немцы отступили, зерно пришлось отдать в колхоз на посев. Такие времена были.

Когда поставили коменданта, то такого грабежа уже не было. Были только два полицая, которые ходили по дворам местных жителей и собирали для него молоко, яйца. Тяжело было. Есть было нечего. Суп, знаете, из чего варили? Из травы. Вы такое сейчас есть не будете. А мы кушали. Спасали огороды. Что уродится, тем и питались. Немцы у нас были недолго, месяца четыре. И когда наши прогнали их, стало легче.

А еще были в нашем поселении члены Русской освободительной армии, которые воевали против СССР. Их называли власовцами. Каждое утро они ходили строем с песнями, а наши женщины их проклинали, потому что они отправлялись на фронт стрелять в своих.

Было время, когда немцы заминировали мост и ждали бойцов Красной Армии со стороны Ляпичево. Но наши солдаты застали немцев врасплох. На рассвете они пустили танк без водителя, который взорвался и обрушил переправу. Мальчишка из нашей деревни повел красноармейцев в обход. И на рассвете они напали на растерявшегося врага. Битва была кровавой, много немцев тогда наши побили.

После того, как деревню освободили, вернули колхоз. Только вот работать было некому. Остались женщины да дети. Вот мы и были теми самими рабочими колхоза. Мальчишки на тракторах работали, а мы были прицепщиками. Пахали, сеяли, убирали – выполняли всю колхозную работу.

Работали посменно круглые сутки. Дети ночевали прямо в поле. Женщины работали днем, а молодежь – вечером. Если тракторист идет на обед, мы, прицепщики, его заменяли. Как сейчас помню: зима, мороз 40 градусов, а мы везем корм для скота.

Приходилось и технику ремонтировать. Одно время тракторист не предупредил, что масло не слил и заставил снять картер. Открутили его, а масло как полилось…

А еще мы часто теряли лемех, потому что закрутить как следует не могли, сил не хватало. За потерю снимали 25 трудодней. Поэтому часто мы тайком с напарницей снимали деталь с другого плуга.

А как страшно было оставаться ночью в полях! Там, в терниях, часто прятались те, кто не хотел воевать. Ночью они забирали у нас продукты. Приходилось прятать сумки с провизией под головы, но они все равно вытаскивали. А мы молчали, потому что боялись. Часто по утрам обнаруживали, что в казанах исчезала приготовленная еда.

Много горя было. Не только продуктов, но еще и одежды не было. Надевали румынские сапоги, а юбки шили из трофеев и одеял, немецких шинелей. Был ситец, сатин, потом появился штапель, крепжоржет, кримплен, но все равно денег не хватало. Все вещи, какие были, возили на Украину, меняли на зерно или кукурузу. А оттуда проблематично было довезти, то, на что обменивались, немцы забирали.

Помню один случай. Трактора в то время ремонтировали в МТС. И нужно было вовремя доставить технику для посева. В ту весну у нас было половодье. Девчата не успели переехать балку. Нужно было ждать две недели, а это значит, опоздать с севом и оставить колхоз без урожая. Что делать? Девчата рискнули прорваться. Два трактора проехали, а третий ушел под воду. То ли пятнадцатилетняя девчонка не справилась с управлением, то ли мостик обломился. Повезло, все остались живы. А трактор вытащили. Одна из трактористок нырнула в воду и подцепила его на буксир. О происшествии кто-то донес в район. Приехал начальник и начал ругать девчат, обещал под суд их отдать. Они заплакали, а председатель колхоза Федор Акимович Колесников и говорит этому инспектору: «Ты кого судить хочешь? Этих детей? Да ты им спасибо говори, ведь они заменили отцов своих, а ты судить! Это тебя надо судить!» Потом выяснилось, что этого инспектора сняли с работы как врага народа.

Деньги нам не платили. Засчитывали трудодни. После уборки зерна сдавали государству план, оставляли семена для посева, а уже то, что оставалось, давали на трудодни. А оставались только отходы. Но мы и этому были рады. Еще подписывали на заем для фронта, а денег негде было взять. Вязали платки и продавали.

На судьбу мы не обижались. В то время люди жили, можно сказать, одинаково. Мало кто выделялся. Тогда на свадьбах дарили чулки простые, мыло хозяйственное, козу, утку…

Когда закончилась война, мы работали в поле. Вдруг видим: скачут на лошади. Солдаты с флагом кричат нам: «Победа! Победа!» Мы все бросили – и в село. А там – веселятся. Кто поет, кто танцует, кто плачет от радости.

Сейчас мне 91 год, а помнятся все события как будто вчера. Каждое 9 Мая встречаю со слезами на глазах. Спасибо нашей Администрации Аксайского района за то, что они нас, ветеранов, помнят и всегда поздравляют с этим великим днем – Днем Победы!»

Н.Ю. Калинина, г. Аксай

«И  такая  ярость  охватывает  в  бою…»

Отгремели салюты, завершилось очередное празднование Дня Победы в Великой Отечественной войне, в которой принимал участие мой прадед – Владимир Леонидович Преображенский. К сожалению, когда он ушел из жизни, мне было всего девять лет, и я не успел о многом расспросить его. Поэтому свои воспоминания строю на его архивах, статьях и на рассказах родителей.

О начале войны мой прадед узнал в городе Ульяновске, где он учился в Педагогическом институте на учителя математики. Уже 23 июня 1941 года он был зачислен курсантом в Ульяновское бронетанковое училище. Пройдя ускоренные курсы, 5 декабря командир танка Т-34 В.Л. Преображенский принял боевое крещение.

В.Л. Преображенский на фронте.

Шли тяжелые бои недалеко от Москвы. 14-ю танковую бригаду усилили сибирскими лыжниками. Была поставлена задача – нанести удар в направлении г. Калинина. В бой рвались, но и страха не скрывали – враг силен. Прадед говорил: «Кто говорит, что на войне не страшно, тот ничего не знает о войне». Фрицы палили прямо по «тридцатьчетверкам», но наши сходу напали на их огневые точки и начали давить гусеницами. Один из экипажей был подбит и на глазах ребят сгорел дотла. Но конечную задачу новобранцы выполнили.

В боевой биографии моего прадеда числится спецзадание, выполнение которого достойно ордена. Шли тяжелые бои на Калининском фронте. Техники не хватало, и командование решило восстановить танки в тылу врага. В партизанские районы Смоленской области отправили группу ремонтников во главе с моим прадедом. Танки, исправные моторы и запчасти переправляли в нашу армию, находившуюся в окружении. Прадед рассказывал, как один танк вытаскивали из пруда женщины одной деревени – всю ночь они ведрами вычерпывали воду, пока не показалась башня. За выполнение спецзадания его представили к ордену Ленина, но в окружении наградные документы сгорели.

Моему прадеду довелось участвовать в одном из самых решающих сражений Великой Отечественной войны – Сталинградской битве. Вот что он рассказывал: «Города практически не было, лишь остатки зданий. Стоял только знаменитый дом Павлова да железнодорожная станция. Боевую задачу нашему полку ставили по компасу. Местные жители ушли за Волгу. Те, кто уберегся от бомбежек, старались держаться поближе к нашим частям и поддерживать армию. Проводники помогали продвигаться по разрушенному городу, рабочие тракторного завода ремонтировали танки, кто-то подбирал раненых. Немцы напивались пьяными и ошалело шли на танки». За успешную атаку, в которой рота вывела из строя семь немецких боевых машин, командира роты Владимира Леонидовича Преображенского наградили орденом Красной Звезды.

5 апреля 1942 года старшего лейтенанта Преображенского ранило. Был бой около деревни Дядино. Погибли комбат и командир роты пехотинцев. Тогда мой прадед вылез из танка и принял командование на себя. Начался рукопашный бой. Он вспоминал: «Самое страшное – это рукопашный бой. Люди сходятся лицом к лицу и убивают друг друга всеми возможными способами, убиваешь сам и слышишь стоны умирающих от штыков, крики, мат – это жутко. Но если не ты – то убьют тебя. И такая ярость охватывала в бою и молодых, и пожилых». Его ранило в руку, но он не сдал командование до тех пор, пока не выбили немцев.

Позже, в 1943 году, прадедушку тяжело контузило. Во время минометного обстрела его подбросило взрывной волной и ударило о землю. Очнулся он только в походном медсанбате. Из носа и глаз шла кровь, была повреждена барабанная перепонка. Долго он не говорил, с трудом мог проглотить даже жидкую пищу. И когда я с ним разговаривал, он новые трудные слова не запоминал и не произносил, а свой голос не слышал.

Еще я хочу рассказать о том, как его танковый полк штурмовал дачу Геринга. Наши танки под прикрытием темноты выбивали немцев снарядами. Удалось захватить и управление шлюзами каналов. Враг отступал по узкому перешейку. Но тут появились «тигры». А их в лоб не пробьешь, стреляли по бортам. К рассвету на помощь подоспел дивизион гвардейских «катюш». Солдаты бросились освобождать пленников в сараях, обложенных соломой, которую немцы не успели поджечь.

Прадед вспоминал: «Мы заночевали на даче Геринга. И вдруг с утра из леса вышли олени. «Котлеты пришли», – сказал кто-то из солдат. Но я приказал их не трогать. И олени ели хлеб с наших рук». После увольнения из Вооруженных Сил прадед вернулся к своей любимой профессии – учил детей математике. Он прожил насыщенную, счастливую жизнь и дожил до 93 лет. Письма благодарности его учеников до сих пор хранятся в нашем семейном архиве. Прадед не любил вспоминать войну, а перед смертью, уже почти не вставая с постели, просил прощения у рыжего немца, которого он убил в рукопашной: «Каждую ночь снится», – рассказывал он. Война – это огромная трагедия как для победителей, так и для побежденных.

На парадном кителе моего прадеда до сих пор красуются ордена и медали: три ордена Красной Звезды, два ордена Отечественной войны 1-й и 2-й степеней, медали «За оборону Сталин-града» и «За взятие Кенигсберга», «За победу над Германией», «За мощную и свободную Польшу». И китель, и чемодан с архивными документами хранятся в нашей семье и почитаются как самая большая ценность. Эти архивы помогают мне вспомнить рассказы моего прадеда. Когда вырасту и у меня появится семья, я обязательно расскажу эту историю своим детям и внукам.

Г.В. Преображенский, г. Аксай