Такое не должно повториться!
Новость в рубрике: Юнкоры
Ясный апрельский день, тихая улочка Аксая с распускающимися в палисадниках тюльпанами, небольшой дом, во дворе которого беззаботно бегает девочка лет трех. В доме встречает нас, учеников 10 класса, немолодая симпатичная женщина, с добродушной улыбкой и необыкновенными глазами, излучающими какую-то особую теплоту. Так смотрят люди, радующиеся жизни, ценящие каждое ее мгновение. Особенно, если человеку пришлось пройти через тяжелейшие испытания. А их на долю Дианы Николаевны Черткоевой , героини нашего рассказа, выпало с лихвой.
22 июня 1941 года. Советско-Польская граница, застава в поселке Заремба-Костельна Белостокской области. Маленькая Диана с мамой (отца, пограничника, еще в начале июня отозвали в Брест) и другими жителями поселка услышали выстрелы и залпы, а утром на заставе уже были немцы. Как рассказала Диане Николаевне ее мама, первый месяц немцев в поселке было немного, основные силы двинулись дальше, и жене пограничника с дочерьми Дианой и маленькой Светочкой, родившейся в 1940 г., удалось спрятаться у поляков.
Когда военная комендатура и гестапо начали поиск коммунистов, солдат Красной Армии, оказавшихся в окружении, евреев, мама Дианы Николаевны с подругами прятали жену начальника КПП (он погиб в первый день войны) Иду Марсквину, однако женщина вместе со своими детьми однажды тайно покинула поселок, чтобы не подвергать опасности жизни подруг. Помогали женщины и советским солдатам, добывали гражданскую одежду, чтобы тем удалось пробраться к своим.
В феврале 1942 г. маму Дианы Николаевны арестовало гестапо, их забрали в тюрьму г. Ломжа вместе, маленькая сестричка к этому времени умерла от истощения. В воспоминаниях Дианы Николаевны остались отдельные моменты заточения: скрежет железных дверей камеры, крошечное окошко под потолком и солдаты, вносящие кастрюлю с вареной брюквой. А еще помнит, что давали селедку, позже мама объяснила ей, что это было настоящее издевательство над людьми: после соленой рыбы не давали воды.
В камере были молодые женщины, имеющие грудных детей, но малышей не было, их отобрали фашисты. Что с ними стало, так никто и не знает.
Из камеры регулярно уводили людей, все знали, что если вечером – для отправки в Германию, если утром – на расстрел.
После месяца тюрьмы товарными вагонами отправили в Германию, везли без еды и питья, Диана видела, как прошлась автоматная очередь охранника по женщине, попросившей немного воды.
В немецком Растенбурге в арбайтенцентре (здесь распределялась бесплатная рабочая сила) их отправили в лагерь Лямбгарбен. Три года заточения в лагере, в 1945 году, когда советскими солдатами лагерь был освобожден, Диане исполнилось семь лет, и что-то из этих страшных дней она помнит сама, что-то осталось после рассказов мамы.
Когда матерей уводили на работу, дети прятались под нары, а однажды Диана не дождалась вечером мамы, она появилась только утром, избитая, окровавленная. Чтобы хоть как-то поддержать своих детей, женщины старались принести им что-нибудь из еды, мама унесла с поля две картошки, охранник заметил это, и ее страшно наказали.
Подросшей Диане мама из распущенных хозяйственных мешков вязала одежду, другой одежды не было.
И еще страшные моменты вспоминает Диана Николаевна. Женщинам выдавали тряпичную обувь, которая быстро изнашивалась и пропускала воду, возможность высушить была не всегда: в бараке стояла одна небольшая печка, а людей было много, поэтому утром на работу приходилось обуваться в сырое. Мама, простудившись, сильно заболела, а болеть нельзя было ни в коем случае: говорили, что в Растенбурге, в лечебнице, больных умерщвляли. И мама больная ходила на работу. Спасла маму ее подруга, детский врач, подручными средствами вылечив ноги.
Мы слушали Диану Николаевну и с трудом осознавали, как можно было это вынести. Наверное, помогала поддержка людьми друг друга. . Евгения Сергеевна, мама Дианы Николаевны, с благодарностью вспоминала французских пленных. Их лагерь находился неподалеку, и на работу они шли раньше. Зная, что в соседнем лагере находятся русские женщины с детьми, они оставляли на обочине фриштики (завтраки), и иногда их удавалось поднять и принести в барак детям.
В апреле 1945 немцы бежали, и пленники получили свободу. Из Германии через Польшу добрались пешком до Кинегсберга (нынешнего Калининграда), а оттуда с огромными трудностями до родных отца в Рыбинск, где их с 1941 года считали погибшими. Отец Дианы Николаевны, узнав о «гибели» семьи, женился второй раз, в семью так и не вернулся, не смог фронтовик отказаться от дальнейшей службы и офицерского звания (ему было поставлено условие: либо жена, работавшая на немцев, либо погоны).
Мы многое знаем о войне из книг, фильмов. Знаем о миллионах погибших. А в беседе с Дианой Николаевной узнали, как ломала война судьбы людей, коверкала жизни.
Диана Николаевна показала вырезки из старых газет, там, на снимках она, учитель химии и руководитель кружка «Мягкая игрушка» при Зерноградской спецшколе для детей с тяжелым нарушением речи. А вокруг нее дети, в их руках мягкие игрушки. Это ее подопечные. Не удалось испытать радость детства Диане Николаевне, но дарит она эту радость другим.
Вместе с Дианой Николаевной выходим во двор, провожая нас, она показывает на свою правнучку, девочку, встретившую нас: «Вот такой же я была в начале войны».
Ясный апрельский день, тихая улочка Аксая с распускающимися в палисадниках тюльпанами, небольшой дом, во дворе которого беззаботно бегает девочка лет трех. Счастья тебе, малышка! Счастья всем детям Земли! Чтобы никогда не испытали вы то, что пережили ваши сверстники в страшные годы Великой Отечественной.
Алина Воропаева, лицей № 1 г. Аксая
Подпишитесь на рассылку новостей
Поделитесь новостью в социальных сетях
Отправить ответ
Оставьте первый комментарий!