За деревней Клевицы – дорога на Москву и Ленинград. Каждый человек имеет историю. У каждого она своя. Вот и у меня – своя. К Великой Отечественной войне я не подоспел по возрасту. Но нам, малолеткам, родившимся в предвоенное время, война досталась по-своему. Может, тогда я еще мало понимал, что происходит. Но все же что-то чувствовал, какую-то тревогу взрослых. А потом тревога эта стала возрастать. И вдруг все вокруг взорвало это страшное слово – Война. И тогда дальнейшие события еще ускорились.

М.Ф. Переладов.

Некоторые люди стали быстро исчезать куда-то. Был человек – и нет его. Одновременно в других семьях начались какие-то совсем непонятные праздники, не такие, что происходили раньше, хотя вроде бы и с музыкой, и с песнями, но что-то отличало их от довоенных. Не было в них веселья. Какая-то грусть, какой-то тревожный надрыв. В какое-то время к железнодорожной станции подходил поезд, и люди отправлялись на станцию и садились в вагоны. И вот уже из окон этих вагонов отъезжающие выкрикивают прощальные слова, наказы доделать незавершенные дела и, особенно, беречь детей. Поезд, скрипнув всеми своими суставами, трогается с места, направляется с вокзала к дальней роще и, сделав поворот, исчезает за деревьями. Оттуда слышится последний прощальный гудок паровоза. А станция и поселок погружаются в какую-то тревожную тишину.

Но некоторых мужчин на войну не провожали. Они оставались в тылу. Их ждала работа на нужды фронта. К таким специалистам относился и мой отец Переладов Михаил Федорович. Он подавал рапорт за рапортом с просьбой отправить его на фронт, но получал ответ, что на него распространяется бронь как на ценного специалиста. Отец продолжал требовать отправки на фронт и, наконец, добился своего. Его призвали в действующую армию. Произошло это в 1942 году.

Через много лет, раздобыв нужный адрес, я отправился в то место, где воевал мой отец. Он прибыл в деревню Выдерки Лычковского района Новгородской области. Мне повезло, я встретил человека, которому довелось здесь драться с фашистами. Как раз в эти дни он приехал сюда. Мы встретились, и он рассказал, что здесь тогда происходило.

Небольшая воинская часть, где он тогда служил, находилась на постое в деревне Клевицы. В один из дней здесь появились вражеские мотоциклисты. Проскочили вдоль улицы, поливая все на своем пути из автоматов. Наши бойцы, отстреливаясь из винтовок, с боем отошли к железнодорожному переезду, забирая с собой своих раненых. И здесь дали немцам отпор. Наткнувшись на яростное сопротивление, фашисты развернулись и укатили назад, туда, откуда появились. Нашим же бойцам отступать было нельзя. Впереди была станция Бологое, где железная дорога расходилась на два направления. Одно шло на Москву, другое на Ленинград. Этот переезд был ключом на дороге. Так что открыть этим ключом путь на дальнейшее направление никак было нельзя. Командование этой небольшой воинской части получило приказ – перерезав дорогу, стоять насмерть, так как пройти вперед, обойдя переезд, враг не мог. Кругом дремучие леса и болотные топи.

Вот в эту горячую точку и попал политрук Переладов. По долгу воинской службы ему полагалось поднимать бойцов в атаку, идти впереди. В одном из боев он погиб. «В списке безвозвратных потерь личного состава 133-й стрелковой бригады 1-го формирования за 26.08.1942 г. значится: Переладов Михаил Федорович убит в бою 26.08.1942 г., похоронен на бригадном кладбище в 2 км юго-восточнее деревни Выдерки, Лычковского района Ленинградской области» (из справки Центрального архива Ленинградской области – прим. автора).

Я спросил своего нового знакомца, не встречал ли он моего отца.

– Не встречал. Здесь ведь как было: сегодня человек прибыл к месту назначения, сразу в бой. А назавтра, смотришь, уже и могилку для него копают. Погиб человек.

Тихо дремал лес, млели под жарким солнцем зеленые травы, над небольшими полянками курилось густое терпкое марево. И стояла тишина. Чистая, прозрачная, как родниковая вода. Казалось, всему этому нет ни начала и ни конца, все это вечно.

Но кладбище за обветшавшими, просевшими окопами я не нашел. Как оказалось, его перенесли в село Клевицы. Погибших перезахоронили в братской могиле. Место здесь выбрали высокое, сухое. Над могилой шелестели листвой молодые березки, доцветала сирень. За металлической оградкой, охватывающей братскую могилу подковой, стояли щиты. На них столбцы подписей – фамилии, имена или инициалы, даты гибели.

В.М. Переладов.

Я читал с первой строки по порядку, медленно передвигаясь вдоль щитов. И вдруг, точно споткнулся. Под следующим номером значилось: Переладов Михаил Федорович.

Не помню, сколько стоял я так, о чем думал. Задача была выполнена, я нашел могилу отца. И отпуск мой заканчивался, пора было возвращаться домой, где меня ждала работа. Но я почему-то не уезжал. Я приходил к братской могиле несколько дней. Подолгу стоял, перечитывая имена погибших, и возвращался к имени моего отца. Сейчас это были только списки, но за каждой строкой стоял живой человек. Здесь во время боев особенно остро он переживал за близких, которые остались дома, тосковал о них, знал, что и они вспоминают бойца, мечтают о встрече. Но встретится им не пришлось. Все они пали смертью героев.

Наконец истекли последние дни моего отпуска. И я поехал домой, вернулся к своей работе, к обычной жизни. Об этой поездке я рассказал читателям газеты, в которой работал журналистом.

Но судьба моя не давала прерваться общению с участниками войны. Редакция газеты «Победа» взялась за интересный проект: создание книг об участниках войны. И я, как журналист, не мог остаться в стороне. Редактировал эти книги, писал для них очерки. Было издано несколько таких книг. Но Великая Отечественная оказалась не последней войной. Пожар разных войн вспыхивал то в одном месте мира, то в другом. И некоторым нашим землякам, аксайчанам, также доводилось участвовать в них. И я снова и снова брался за перо.

Это были уже рассказы о наших земляках, принимавших участие в боевых действиях в Чечне, в Афганистане и некоторых других горячих точках. Здесь тоже требовались воля и мужество воинов, о чем я и писал в своих очерках. Это были не просто встречи с участниками боев в военных действиях. В ходе таких встреч завязывались добрые отношения, а то и дружба с некоторыми людьми. Чтобы этих людей знали, помнили мы, живущие ныне. Ведь в этом залог и нашей жизни, верности нашей великой Родине.

Виктор ПЕРЕЛАДОВ.  /  ФОТО из семейного архива