В.П. Фетисова. / ФОТО из личного архива В.П. Фетисовой

Виктория Петровна – уроженка Ростовской области, города Новочеркасска, но последние несколько лет живет в Аксае. Как говорит героиня нашего материала, выбрала Аксай за красоту города и спокойствие. «Здесь все как-то размеренно, нет этого шума города, как, например, в Ростове, нет спешки и суеты. И сам город красивый», – делится с нами Виктория Петровна.

Жила Виктория Петровна, как и все люди, обычной жизнью: любимый муж, дом, работа, никак не связанная с творчеством, дети. Любила путешествовать. Но в 38 лет, с рождением самой младшей доченьки, ее жизнь кардинально изменилась. Как говорит наша героиня: «Есения родилась с миссией».

Так получилось, что Есения родилась, когда ее сестренке Александре было два года. Было нелегко. И не только физически.

– Беременность была сложная. И Есения родилась очень болезненным ребенком. За первый год жизни она перенесла пневмонию и десять сложных отитов. Каждый месяц она была на антибиотиках. Нам даже ставили под подозрение серьезную болезнь. Мы обследуемся, но по анализам ребенок здоров. Вы представляете, какой колоссальный стресс мы, родители, испытали? Ребенок по всем показателям здоровый, но постоянно болеет. И мы обратились к Богу. И что вы думаете? После этого ребенок выздоравливает. Да, сейчас бывают простуды, но все как у всех. И как после такого не поверить в силу Всевышнего? До этого мы пару раз в год бывали в храме. А теперь мы стараемся не пропускать службы. Нашим местом силы стал Старочеркасск. Вера изменила меня полностью. Именно в этот момент ко мне пришло осознание того, что я хочу оставить след после себя, что я хочу творить.

Я считаю, что мне дали такую возможность, чтобы я научилась отдавать: через свое творчество делиться энергией с другими. Творчеством я занималась всегда. Увлекалась рисованием, фотографией, дизайном. Но всегда было не до этого, были другие приоритеты. Была управляющей в бизнес-центре, подавляла, тем самым, свое желание творить, да и просто не прислушивалась к себе, наверное. И сейчас я понимаю, что по-другому я уже не смогу.

/ ФОТО из личного архива В.П. Фетисовой

«Купила я как-то шкаф и буфет в старинном казачьем доме в Новочеркасске. Буфет я сделала голубым с полевыми травами, но меня очень просили его продать, и я продала, а вот этот шкаф остался. На мебели обозначений даты выпуска не было, но бабушка, продавшая комплект, сказала, что эта мебель 50 – 60-хх годов. Долго до этого шкафа у меня не доходили руки. Задняя стенка была в ужасном состоянии – отслоился шпон. Мы купили просто листы фанеры и ими заменили стенку. Старые петли оставили. Полки отреставрировали. Снаружи мы сняли толстый слой полиэфира, а под ним – просто красивейший шпон, который я просто покрыла лаком с воском. Некоторые детали окрасила в зеленый и расписала заднюю стенку росписью», – рассказала Виктория Петровна.

– Как вас судьба свела именно с редизайном мебели?
– В начале моего творческого пути в меня верил только мой муж. И все. В меня не верили мои родители, мои друзья. Они говорили: «Ну, кому это надо?». И у меня закрадывались сомнения, но мне снова помогала вера.

Изначально я смотрела много роликов в Интернете. Мне очень нравились видео, в которых переделывают предметы мебели, как-то необычно, оригинально вписывают их в дизайн интерьера.

Начала для себя. Первая моя перекраска – белый туалетный столик «ИКЕА». Сначала я его перекрасила в зеленый, поменяла фурнируру. Смотрю – уже красиво. Потом к нему добавила золотой патины. Затем был еще один круглый шпонированный стол тоже «ИКЕА», стульчики были к нему, комод. Я тоже все это перекрасила. Понравилось. Зацепило. Завела блоги, во всех соцсетях, в каких только можно (смеется), и начала показывать свои работы, процесс, оформление интерьера.

И звезды начали сходиться. Сразу же мне попадается один из лучших учителей по резидайну – Лена Мурадова из Москвы. Я училась у нее больше года. И потихоньку пошло-поехало. И сейчас я уже работаю на заказ.

Витрина 1960 года выпуска, производство Румыния, серия «Режанс». В свое время была мечтой любой семьи. Окрашена краской на акриловой основе, роспись выполнена лаковой поталью и масляными красками. Патина – состаренное золото. / ФОТО из личного архива В.П. Фетисовой

Перекраска мебели – это не только перекраска, это и художественное оформление ее в пространстве, это и роспись, и даже минимальная, но реставрация.

Я начинала, когда мои девчонки были совсем маленькие и не посещали сад. Представьте, четверо детей, быт. Весь день я проводила с детьми, а по ночам красила – с 23-00 до 04-00 утра. Просыпалась в 07-00. И так каждый день. И не поверите, не уставала совершенно. С божьей помощью сил на все хватало. Я кручусь весь день, а потом прихожу в мастерскую и отдыхаю, творя. Это меня и успокаивает, и наполняет одновременно. А когда получаешь еще и отклики счастливых обладателей переделанной мебели, понимаешь, что мое творчество востребовано, видишь эти счастливые глаза, понимаешь, что работаешь не зря.

Я понимала, что мне нужно набить руку. Я не могу сказать, что мои первые работы были плохие. Они были хорошие и качественные, но потом я начала уходить в роспись мебели. И поняла, что это действительно мое.

Я не посещала художественную школу в детстве. Помню, очень хотела, но маме в 90-е было тяжело, тем более что нас было двое: я и мой младший брат. Поэтому я учусь сейчас. Учусь каждый день, не останавливаюсь, совершенствуюсь – то живописи, то разным техникам окрашивания. Направлений же безумное количество, хочется все-все узнать. Конечно, мой внутренний перфекционист меня немного останавливает. Я ведь не академист. Но мои клиенты мне говорят, что в этом есть изюминка, самобытность: «Ты рисуешь так, как ты это видишь и чувствуешь». Это дает сил идти дальше.

Вот вы заходите практически в любой дом и что вы там видите? Белая или бежевая кровать, белый шкаф, что-то серенькое. Серый, конечно, мой любимый цвет, но все же сейчас в интерьерах, как у всех, все однотипное. А мне очень хочется, чтобы мы проявляли в своих домах индивидуальность, чтобы мы не были шаблоном или каталогом, а-ля «ИКЕА», шаблоном мебельной фабрики.

Ну, и конечно, я за разумное потребление, потому что то, что сейчас выбрасывают, то, что осталось от наших бабушек – это наше прошлое, наша душа. Даже тот же буфет из СССР – это наше достояние, наша история. Плюс ко всему такая мебель очень качественная, крепкая. Не то, что сейчас в основе – опилки. Когда я переделываю именно такую мебель, у меня слезы на глазах. Как это здорово, когда память остается. Особенно когда этот предмет мебели был в семье, и уже другое поколение везет его ко мне на переделку. История остается жить дальше, в этой же семье.

/ ФОТО из личного архива В.П. Фетисовой

«Тумбочка 60-х годов, производство Румыния, серия «Режанс». Моя заказчица хотела именно такие тумбочки, и я нашла их на Авито. Фурнитуру декорировала под латунные светильники, которые были над тумбочкой в квартире заказчицы. Оформление – декупаж. Это был очень интересный опыт, потому что все обговаривалось онлайн и цвет обоев я видела только на фото. Но попала в цвет на все 100 процентов», – делится Виктория Петровна. 

Каждый мой заказ я проживаю. Проживаю момент переделки вместе с самим предметом мебели. Не сплю ночами, думаю, как лучше оформить ту или иную вещь. Вот сейчас, например, я заканчиваю один предмет мебели, а мысли уже о следующем, потому что первую работу мысленно я уже отпустила, я в нее все вложила, я ее прожила.

Мне многие говорят: «Вот возишься со старьем, не знаешь, у кого она была, какая у вещи энергетика… и запах». Раньше бы на мое первое сознание, я бы, наверное, так тоже рассуждала. От запаха, например, избавиться очень просто. Ведь мебель проходит много ступеней при переделке – обработка разными средствами, очищение слоя, грунтовка, покраска, полировка. От запаха и следа не остается. А по поводу энергетики могу сказать так – если ты сама в свете, то никакая энергетика тебя не победит.

– Вы специализируетесь на любой мебели, но больше всего в вашем арсенале переделок мебели старинной…
– Да, самые старые мною переделанные предметы мебели – буфеты 50 – 60-хх годов, румынская мебель, мебель наших бабушек родом из СССР. Многие, конечно, были в плачевном состоянии. Люди зачастую не ценят такие вещи. Были они и с грибком, и местами откровенно поврежденные.

Я – не совсем реставратор. Реставрация – это совершенно другая наука. У меня присутствуют элементы реставрации. В этом мне помогает мой муж Александр. Где-то мы можем шпон подклеить, столешницу или полку заменить, счистить старое покрытие, отшпаклевать, убрать сколы. Конечно, мы не доводим до идеала. И это то- же делается специально. Я хочу показать, что у этой мебели есть душа, душа своего времени.

– Как происходит работа с заказчиком?
– В наш век высоких технологий, в основном, все происходит онлайн. Я ценю свое время и время других людей. Вплоть до того, что я могу найти на «Авито» подходящую мебель для заказчика, мне ее привезут, и я уже начну с ней работать. А заказчик потом получит доставкой свой переделанный комод или буфет. То есть я могу полностью заняться всем процессом. Согласовать только дизайн. Даже с заказчиками из Ростова я работаю онлайн. Конечно, очные заказы тоже есть.

Перед тем, как приступить к работе, я прошу сделать видеообзор квартиры или дома, интерьера, учитываю то, что хочет заказчик, вношу свои предложения. Я как-то чувствую людей, понимаю, чего они хотят. Могу также направить их в нужное русло, подсказать, если что-то в их представлении идет вразрез с интерьером, в котором они хотят видеть тот или иной предмет мебели. Я показываю несколько ва- риантов с фотографиями. И мы что-то из этого выбираем вместе.

В.П. Фетисова: «Буфет 1960 года выпуска. Сняли старое покрытие деревянной столешницы, шлифовала и покрыла маслом. Окрашено меловой краской. Роспись – полевые травы. Это была курсовая работа на курсе по редизайну мебели». / ФОТО архива В.П. Фетисовой

Вот, кстати, не так давно была заказчица из Большого Лога. Мы не просто занимались редизайном ее мебели, а оформляли ей спальню. «Хочу чего-то такого, но не знаю чего», – так часто мне говорят, и этот пример не стал исключением. Что было в интерьере спальни? Нежно-голубые тона, обои с мелкими розочками, скошенный мансардный потолок. В итоге я расписала ей в нежных, бежевых оттенках стену, дополнила веткой с цветами, на которой сидели птицы. Столик выкрасила в оливковый.

Нарисовала дикий виноград. Этажерка тоже стала оливковой с цветами анемонами. Все это вместе – и комната заиграла по-другому.

Когда люди обращаются за переделками во второй, третий, четвертый раз, ты уже не просто работаешь с заказом, ты уже работаешь с семьей. Знаешь их вкусы, видишь, что, куда и как лучше вписать в обстановку. Многие начинают менять интерьер и в других комнатах после наших переделок.

– В каких техниках вы работаете?
– Техник в окрашивании на самом деле множество. Можно, например, просто гладко окрасить валиком. Но я такое не люблю. На первых порах, конечно, я это делала, и сделаю, если меня попросит заказчик. Но я все-таки за объемное окрашивание в технике градиент. Это когда используются несколько цветов краски близких по цветовой гамме. Тогда идут плавные переходы от одного цвета к другому. Окрашивание получается как бы мерцающее. Добавить росписи, и вот уже мебель смотрится нарядно.

Конечно, есть техники и бохо, и состаривания. Например, я люблю деликатное состаривание – немного стереть, придать вид. Ну, и суперяркие оттенки не приветствую. Ярко-желтый, кислотные цвета я стараюсь не использовать. Конечно, в дизайне фотостудии или ресторана такие цвета могут быть, но не в домашнем интерьере.

– Что вы любите рисовать больше всего?
– Я же дитя природы (смеется). В Новочеркасске я жила на окраине города, и рядом с домом был пионерский лагерь. Сейчас он заброшенный, но там – и пруд, и река, и природа необыкновенная. Я прихожу туда, хожу босиком по траве, напитываюсь этой энергией. Да и всей семьей мы очень любим выезжать на природу.

Полевые травы – это мое. Колоски, ромашки, одуванчики… Разные цветы. Сейчас я заканчиваю шкаф и туалетный столик. Там – колокольчики и лилии. А потом у меня будет шкаф, который мне подарила моя подписчица. Этот шкаф приехал из Казахстана в Ростов. Он сохранился у семьи в хорошем состоянии. И мне хочется расписать на нем розы. Моя первая картина маслом – роза. Такое хочется рисовать и на мебели. Сейчас я пишу акрилом, потому что он быстро сохнет. Но масло – это совершенно другое, другие переходы, другая глубина.

/ ФОТО из личного архива В.П. Фетисовой

«Стулья приехали из хутора Верхнеподпольного в плачевном состоянии. Принадлежали моей бабушке. Отшлифовала и за одну ночь покрасила – сделала своим дочкам сюрприз. Роспись по мотивам сказки «Алиса в стране чудес» Льюиса Кэрролла. Эти стульчики им принесла якобы сама Алиса ночью. Выкрашены в технике градиент: использовала три цвета, плавно перетекающих один в другой», – рассказала Виктория Петровна.

– О чем вы мечтаете?
– Мне очень хочется возродить русское зодчество. Там очень много техник, росписей. Всем известная хохлома, гжель. Разве существует мебель, расписанная в таких техниках и представленная в магазинах? Нет. А это наше достояние, мы должны этим гордиться, прививать подрастающему поколению нашу родную культуру. Есть у меня в задумках в одной из таких техник распи сать шкаф. На самом деле, это не сложно пишется. Сложнее написать ту же розу. Я понимаю, что эта работа будет для души, для себя. Она не пойдет на широкого потребителя.

Поэтому хочу сказать всем – не выбрасывайте старую мебель, сохраняйте память. Даже мебель «ИКЕА» – прекрасный холст, на котором можно творить все, что угодно. Ломайте систему, не живите по шаблонам. Сохраняйте то, что у вас есть. И этому нужно учить наших детей. У меня обе дочки – художницы. И они видят на моем примере, что можно сохранять, можно переделывать вещи. Вдохнуть в них новую жизнь.

Интервью с Викторией Петровной тронуло меня до глубины души и зарядило небывалой энергией. Вся ее квартира – это что-то невероятное! На стенах картины, гобелены, панно, которые наша героиня сделала сама из природных материалов. «Проезжала в Российском, увидела сухие ветки ивы, они просто валялись. Насобирала и сделала букет. На море ехала – букет пшеницы нарвала. Вот на прогулке нарвала камыша. Все нам дает природа», – рассказывает декоратор. Вот и я вдохновилась увиденной красотой и тоже на прогулке с детьми нарвала камыша, сделала букетик и для своего дома. И сразу как-то заиграл интерьер, захотелось творить, украшать, пробовать новое…

Мария ЦЫГАНОВА