М.П. Окопная. / ФОТО автора

О причинах формирования зависимостей и методах профилактики наше интервью с Марией Павловной Окопной, которая уже 20 лет в профессии. В профессии, которую никогда не заменят роботы.

– Детский нарколог – это специализация такая? Или это реалии нашего времени?
– Именно детский нарколог – такой специализации нет. Есть психиатр-нарколог. На самом деле работы с детьми психиатру-наркологу хватает. Прежде всего, это профилактическая работа, лечебно-консультативный прием подростков, консультативная работа с родителями. Причем, вопреки обывательскому мнению, эта работа начинается не с юношей и девушек 9 – 11-х классов, а гораздо раньше, с детского сада, с начальных классов. И основная задача нарколога совместно с педагогами, психологами учебных заведений сделать так, чтобы, подходя к подростковому возрасту, дети уже имели четкое представление о том, «что хорошо и что плохо», как можно противостоять тем соблазнам, которые ждут их на улице, в неблагополучных компаниях.

– Каким образом?
– Профилактическая работа заключается не только в том, чтобы, сидя в кабинете на заседании комиссии по делам несовершеннолетних совместно с психологами, представителями Управления образования, отдела культуры, полиции г. Аксая, разъяснять подросткам суть свершившегося правонарушения. Это уже последствия. Главная задача – предупредить его! Мы встречаемся с учащимися в школах, принимаем участие в совместных антинаркотических мероприятиях, проводим разъяснительную работу с родителями на родительских собраниях, отвечаем на интересующие их вопросы.

– Как становятся зависимыми? Какие особенности можно назвать у подростковой наркозависимости?
– У детей все это происходит быстрее, организм не сформирован, защитная функция не сформирована. Поэтому зачастую бывает, что одна проба может вызвать зависимость. Такие существуют сегодня синтетические наркотические вещества, от употребления которых у взрослых-то с одного раза развивается зависимость, что уж говорить о детях. Не то, чтобы до ломки сразу доходит дело, но у них в голове зарождается мысль, что они хотят повторить этот опыт.

– Как вы считаете, можно зависимым стать, не попробовав еще?
– Скорее, да. Во-первых, когда будущая мама на стадии беременности не отказывается от вредных привычек и ребенок еще в утробе все это получает в таких количествах, что, появившись на свет, ему этого начинает не доставать. И еще. Мое личное мнение – должна быть жесткая цензура. Не надо показывать в художественных фильмах, как употребляются наркотики! У меня это в голове не укладывается, я понимаю, что люди видят процесс в кино и думают, что это просто, легко и бесследно проходит. Или: можно один раз попробовать и потом ничего никогда не будет. Практика показывает обратное.

Профилактические беседы со школьниками Аксайского района.

– Если родители далеки от этого, если даже разговоры об этом не ведутся, то это лучше и в такой семье ребенок никогда не станет наркозависимым? Так ли это?
– Абсолютно нет. Безусловно, пример родителей – фактор достаточно весомый, но, учитывая всю психофизиологическую сложность формирования как начала употребления, так и возникающую в дальнейшем зависимость, полностью полагаться на личный пример и быть уверенным в этом – просто не стоит. Провоцирующих факторов достаточно много. Ребенок же не только в семье находится. Он же общается со сверстниками, смотрит такие же фильмы. С детьми в любом случае должны вестись беседы. О том, что это плохо. Объяснять, почему нельзя этого делать, а не просто запрещать.

– Какие есть методы и способы просвещения родителей в этом плане?
– Все та же просветительская работа. Я, например, с удовольствием выхожу в школы не только для проведения классных часов и бесед со школьниками, но участвую в родительских собраниях. Это и районные собрания, на которых пытаюсь донести информацию родителям. Кроме того, наш областной наркологический диспансер ведет большую профилактическую работу с родителями и с детьми. Есть психологические группы, есть сайт, где можно почерпнуть информацию, при желании найти можно интересные социальные видеоролики и короткие фильмы. Опять же, прийти к нам в кабинет поговорить.

– Тестирование на выявление наркотических средств в организме проводится в школах района? В чем заключается процедура?
– Да, такое тестирование проводится с 2012 года. В этом году тоже запланировано. Охват зависит от нескольких факторов, один из них – согласие родителей. Не все его дают. Берется биологическая среда – моча – и проводится тестирование тест-полосками на десять видов наркотиков.

– Например, выявили ребенка, у которого в организме присутствуют наркотические вещества, что дальше? Ставите на учет?
– Тест-полоска – это предварительное тестирование, если есть сомнения, отправляем материал в лабораторию. Если и там подтверждается, начинаем работать с ребенком. Огласке результаты ни в коем случае не предаются, в школу сообщаем только количественные данные. Связываемся с родителями, приглашаем сюда, к нам, в кабинет, выясняем, был ли это единичный факт употребления. В основном, получается, что все-таки ставим на диспансерный учет, наблюдаем. Постановка на такой учет помогает в том, что лечение предоставляется бесплатно. В стационар направляем бесплатно, психологическая помощь – бесплатная. Очень важно здесь понимать, что осуществляется контроль и со стороны родителей, и с нашей стороны.

– Есть родители, которые возражают постановке ребенка на учет?
– Да, и таких родителей очень много. Они ошибочно полагают, что постановка на диспансерный учет повлечет в дальнейшем проблемы, потянется шлейфом во взрослую жизнь. Иногда дети сами приходят, даже без тестирования, рассказывают о своей проблеме зависимости. Естественно, разбираемся, приглашаем родителей, и тут выясняется, что родители категорически против того, чтобы ребенка поставить на учет. Мы таких детей все равно не бросаем, продолжаем работать с родителями, уговаривать, приводить примеры. Иногда удается достичь понимания.

– Процесс избавления от зависимости длительный?
– По закону, если человек обращается к нам самостоятельно, то после лечения в стационаре в течение двух лет мы ведем наблюдение. Если на протяжении этого времени ребенок выполняет все наши назначения, анализы отрицательные, то есть, если мы доказываем, что рецидива нет, мы снимаем с учета. Военкоматы и некоторые работодатели запрашивают у нас сведения за последние пять лет. На моей памяти не было такого, чтобы из-за этого последовали какие-то ограничения, как правило, ребята избавляются с нашей помощью и с помощью родителей от этой зависимости и забывают о ней, как о страшном сне.

– Когда ребенок попадает в стационар, там создаются жесткие условия? Это изоляция? Грустно, страшно, одиноко? И связанный с этим негатив?
– Нет, большая ошибка так думать. У нас стационар для детей в Таганроге. Он плановый, не закрытый. Туда принимают пациентов только по желанию. В стационаре высококвалифицированные психологи. Находящиеся на излечении дети ходят в кино, на море, много гуляют. Есть желающие из тех, кто там пролечился, еще приехать. Очень доброжелательная атмосфера.

– Когда принимается решение, что необходимо в стационар – это какая-то определенная стадия зависимости? И когда начинается сам процесс лечения?
– Беседа в кабинете – это начало лечения. Начинаем беседовать, мотивировать на здоровый образ жизни. Медикаментозное – в стационаре, обязательно поддерживающий курс. В стационар мы направляем не только, когда уже какая-то стадия. Иногда достаточно нескольких фактов употребления, и когда понимаешь, что человек пока не может самостоятельно остановиться, справиться с этим, тогда отправляем. Потому что, находясь в среде, где есть друзья, которые позвонят, принесут, потянут снова за собой – это опасно для ребенка, который сам хочет прекратить. Не все могут сказать слово «нет», особенно друзьям. Надо быть очень сильным. И очень сильно полюбить себя, понять, осознать, что не все так просто.

– Есть ли какие-то явные признаки, по которым можно понять, что подросток употребляет вещества?
– С рождения дети смотрят на родителей. Что родители делают – то и дети, как правило, станут. Здесь все индивидуально. Надо не терять контакт с ребенком, присматриваться к его поведению. Это большая удача, когда родитель в самом начале понимает, что его ребенок в опасности. Из самых явных признаков: меняется поведение (тот, кто был замкнутым, внезапно становится общительным, и наоборот), нарушается цикл сон – бодрствование, есть проблемы с аппетитом (то не ест днями, то не отходит от холодильника), ребенок старается не попадаться вам на глаза: приходит домой и сразу идет спать, меняется круг общения – подросток скрывает его, в лексиконе ребенка появляется много сленговых слов, он шифруется, общаясь с приятелями. Повторюсь, все индивидуально. И никто не даст точный список, сверившись с которым, вы поймете, что происходит с вашим ребенком. Поэтому надо стараться не доводить ситуацию до крайности, общаться со своими детьми. Когда родители знают, где находится их ребенок, знают друзей, ведут доверительные беседы, а не только – ты уроки сделал? Надо спрашивать, как день прошел, чем занимались, обязательно внимательно слушать ответ, показывать свою заинтересованность.

– Родители, наверное, говорят, что они работают и на это нет времени?
– Да, большинство именно так и отвечают, когда общаемся на родительских собраниях. На что ответ один – самое ценное в нашей жизни – это наши дети. Если мы не будем с ними разговаривать, пока они растут, они потом не будут разговаривать с нами! Мы не будем о них знать ничего. Когда доверительные отношения – в первую очередь, если что-то случится, ребенок расскажет вам. Вы будете понимать, как помочь, что подсказать, куда направить. Не надо все за него решать, но подсказать направление – да.

– Понятно, что доверительные отношения – один из способов защиты от возникновения зависимости. Какие еще существуют?
– Многие могут со мной не согласиться, но это – занятость. Ребенок должен быть занят. Учебой, спортом, чтением, увлечением. Всегда говорю родителям, гуляйте вместе! Вышли из дома, взяли с собой бутербродов пару, небольшой термос с чаем, не обязательно специальные пикники с шашлыками, походы… Достаточно вот таких прогулок. Обязательно общаться в это время. И снова повторюсь – самое мое главное убеждение в том, что родители – это пример.

– А главная защита от наркозависимости существует?
– Не скажу, что главная, но одна из. Научить ребенка слову «нет». Когда появляются «друзья», которые предлагают что-либо попробовать. На мой взгляд, чтобы ребенок умел сказать слово «нет», надо рассказать ему, почему «нет». Если ребенок любит и ценит себя, уважает, имеет свое мнение, то он четко сможет сказать «нет».

– С чего обычно начинаются у вас беседы с родителями?
– Со слов «Здравствуйте, коллеги!». Я тоже мама, поэтому коллеги. Удивительно для меня то, что многие родители не знают, чем занимается нарколог. Удивительно, когда в ответ слышу: «Наркотиками». На самом деле врач-нарколог занимается лечением людей, попавших в зависимость – от наркотиков, алкоголя, табака. Основная задача. И, конечно, профилактика – чтобы не попасть в эту зависимость. Я обязательно родителям советую придерживаться правила трех действий – доверяй, проверяй, люби. Эти три действия – сильнейшее противодействие в борьбе с пагубной зависимостью.

– Родители с интересом слушают на встречах? Много вопросов задают?
– Чувствуется всегда какое-то напряжение и внимание, конечно же. Даже если сначала вижу, что сидят в гаджете, потом все-таки начинают слушать, в глазах интерес. Многие спрашивают, как проверять ребенка, на предмет наличия у него каких-то таблеток, флакончиков… чтобы не потерять его доверие – не обыскивать же. Даю конкретные советы.

– Есть обратная связь?
– Обратная связь есть всегда! Мне и пишут, и звонят, приходят, бывает, без предварительной договоренности. Невероятно приятно, когда на улице встречаешь бывших своих пациентов, уже выросших, здоровых! Очень порадовалась, когда в этом году в одной из школ ко мне подошла девочка, рассказала, как я помогла ее папе перестать курить. В прошлом году эта девочка после моей встречи со школьниками обратилась с вопросом: «Как отучить папу курить?» Я ей дала несколько советов, и вот теперь она, с таким воодушевлением, с таким восторгом в глазах говорит, что у нее получилось! Такие моменты воодушевляют и нас, врачей.

Ольга БЛОТНИЦКАЯ