Валентин Александрович Наумов родился в 1926 году в селе Кадый Кадыйского района Костромской области. В Великой Отечественной войне участвовал с апреля 1944 года в качестве механика-водителя самоходной артиллерийской установки, старший сержант.

Наумов В.А. / ФОТО из архива В.А. Наумова

Если говорить о генеалогии, род Наумовых исходит из глубин веков, в которых чего только ни случалось. Предкам этого рода, с давних пор жившего на костромских землях коренной Руси, ведомы и княжеские междоусобицы, и пожары, и разорения, и самое страшное – татаро-монгольское нашествие. И все это впитала, скажем так, историческая память костромичей Наумовых. А были это простые земледельцы, возделывавшие землю, сеявшие на ней хлеб, выращивающие другую сельскохозяйственную продукцию, – все то, что обеспечивало возможность жить, крепить семью, растить детей, чтоб продолжался род людской, не иссякали его корни.

Вот и Валентин Александрович изначально помнит себя деревенским мальчишкой из крестьянской семьи. Помнит и мать, и отца своего. И тот день, когда отец погиб. Слишком активно занимался он коллективизацией на селе, был одним из горячих приверженцев новой жизни, что не всем нравилось. И прихватили однажды в укромном месте отца те, кому колхозы не нравились, и лишили жизни. Произошло убийство на глазах сына, затаился малец от страха в закутке. И одному Богу известно, что бы случилось, если бы лихие люди обнаружили его в тот момент. А вот пронесло же.

Ну, а дальше было как у всех: бегал в школу, подрастал понемногу. Учиться нравилось, потому занимался с желанием. Закончил семилетку хорошо. А семилетка в ту пору многого стоила – образованный! «Учись дальше, может, толковый человек из тебя получится. В люди выбьешься», – получил извечное родительское напутствие. А дальше, значит, одно из местных учебных заведений – ремесленное училище, что в городе Макарьеве. Не просто ремесленное. Ибо начало его уходит в годы предреволюционные. Так велось: собирали тогда в сельской местности молодых людей, более-менее знавших грамоту, и отправляли, причем для бесплатного обучения, в специальные учебные заведения, где готовили из них лесоводов, агрономов, других сельских специалистов. Вот и в Макарьеве нашелся такой энтузиаст, образовал реальное сельское училище. Когда же загремели революционные орудия, оставил тот человек полезное дело и куда-то уехал подобру-поздорову, оставив училище в наследство новой власти. А та власть переиначила его из реального в ремесленное. И это заведение стало учить людей земледелию.

Одним словом, стал выпускник семилетки Валентин Наумов учащимся ремесленного училища. Определили его осваивать слесарное мастерство, что пареньку очень нравилось. Имел он тягу к технике, особенно хотелось выучиться управлению автомобилем. Шел тогда пареньку пятнадцатый год. И тут снова подоспела беда. 1941-й. Началась Великая Отечественная.

Сколько тогда мальчишек рвалось на войну, всеми правдами и неправдами стремясь попасть на фронт. Стремление великое есть, да вот возраст-то для этого совсем неподходящий. Наумов – в военкомат, а там ему: на твою долю войны еще хватит, учись пока, набирайся знаний.

Паренек-то был старательный, дисциплинированный и в деле ответственный. Приметили это преподаватели. И когда в училище появилось пополнение, назначили его в группу старостой. Группу эту собрали из детей, которых война оставила без родителей. Бродяжили, дрались, приворовывали пропитания ради. Народец тот еще. Первого своего старосту быстро в свой мир ввели. Сняли того. Назначили Наумова. Нашел парень общий язык. Легче стало с группой управляться.

Продолжает Валентин заниматься, а у самого мысли: как бы на фронт!

В.А. Наумов (справа) с боевым другом А.И. Смирновым. / ФОТО из архива В.А. Наумова

Но тут как раз набирают в училище новую группу – трактористов. Так это же здорово! Научишься управлять трактором – почти готовый танкист. Как раз на Т-34, и в бой. Выпросился в группу трактористов. С большим упорством стал изучать новое дело. Проучился еще сколько-то, и не выдержала душа – рванул домой, в Кадый, где мать жила, имея мыслью сразу податься в военкомат. Приехал, а дома уже милиция побывала, интересуются, не появился ли беглец. Наказали матери, чтобы, как только объявится, сообщить. Говорят, за побег из училища по законам военного времени срок полагается. Осудят – и в Сибирь, лес валить. Смекнул парнишка: при таком раскладе в военкомат ему показываться опасно. Стал прятаться. А тут вышел на улицу и столкнулся со знакомым сестры. Хотел было дать стрекача, но тот заметил его, подозвал поближе. Работал он тогда как раз в военкомате. И тоже подтвердил: за побег из училища посадить могут. Но тут же и выход подсказал. Готовилась военкоматом группа для отправки на учебу в школу снайперов. Как уж у того знакомого получилось, но «всунул» он паренька в эту группу. И через несколько дней оказался Валентин далеко от Кадыя, в лесах под городом Горьким. Так стал он курсантом 1-й окружной школы подготовки стрелков-снайперов. Учиться здесь, конечно же, было интереснее, чем в ремесленном училище. К тому же, рассудил, пока учишься, и возраст к призывному подходит.

Случилась однажды в училище драка, чего-то не поделили горьковские парни с курсантами, приехавшими из других мест.

Рассудительный, дисциплинированный парень пытался утихомирить товарищей. Но в пылу драки и ему досталось, врезал кто-то в глаз. А за схваткой наблюдал из штабного окна генерал, по каким-то своим делам как раз оказавшийся на тот день в курсантской школе. Смотрел, смотрел, да и вышел на улицу. И сразу к Валентину, глянул на синяк под глазом, спрашивает:
– Это кто же тебя? Как получилось?

А тот ему отвечает:
– Кулак с полки упал и прямо мне в глаз попал, товарищ генерал.
Генерал только хмыкнул. Видно, понравился ему такой ответ.

Потом говорит:
– А ну-ка, построй этих драчунов.
Валентин команду подал, все честь по чести, как по уставу положено. Дальше командует. Довел до штаба. Остановил. Начальству доложил. Генерал интересуется, откуда, мол, такая командирская струнка. Пояснил ему Валентин, что еще в ремесленном училище выучили.

А на следующее утро вызывают Наумова к начальнику школы, кладут перед ним бумагу, велят расписаться. А в бумаге той, оказывается, приказ, где ему присваивается первое воинское звание – ефрейтор. Вот так вышло: во время драки вместе с синяком заработал себе звание.

С учебой же все обстояло хорошо. Занимался с желанием. Стал отличным стрелком. Его даже в столицу однажды возили, на показательные выступления. Одним словом, совсем хорошо дело пошло, да вдруг это «хорошо» кончилось. Поступил приказ о расформировании училища. И сразу стали приезжать «купцы», так называли посланцев из разных частей, которые курсантов разбирали для прохождения дальнейшей службы, то есть на фронт. Одну группу увезли, вторую. А очередной «купец» стал задавать какие-то странные вопросы: кто строителем на гражданке работал, кто поваром? Вообще непонятно, что к чему. А к тому времени у Валентина дружок появился, курсант Чернигин. Разговорились. Ни тому ни другому не нравится это, как бы вообще в пастухи не попасть или еще куда. А выбираться из школы все равно как-то надо. Вот и получилось, когда следующий «купец», встав перед заметно поредевшим строем, спросил, есть ли среди них сапожники, приятели, подтолкнув друг друга, дружно ответили – есть. Вызвались, одним словом, и поехали куда-то. Привезли их на окраину города Горького не то в какую-то вспомогательную часть, не то в мастерскую. Привезли, закрыли на замок в каком-то доме и будто позабыли о них. Сидят приятели голодные и холодные и гадают, что с ними дальше будет.

А тут рядом высокий забор, а за забором рокот моторов послышался. Присмотрелись – танковая часть какая-то, полно за забором машин и военных людей. Теперь задача стала ясна. Выбрались через форточку – и ходу к тому забору. Заскочили внутрь и как раз на командира части попали. Спросил, кто такие. А они ему в ответ – трактористы, в танкисты готовые. Один-то из них в училище материальную часть трактора изучал, а другой в колхозе прицепщиком на тракторе работал. Если так, так это же действительно почти готовые танкисты! Ну, может, подучить немного.

Попали мальчишки, как по заказу, в часть, которая являлась танковой школой. Неизвестно, как уж их начальник той школы от сапожного дела отбил, а только стали они курсантами. А дальше, как говорится, солдат учится, а время идет, то бишь призывной возраст приближается. Еще немного, и станут они полноправными солдатами, и не просто солдатами, а танкистами. Так и получилось: после окончания школы направили дружков в действующую армию.

Такая вот предыстория. Ну, а дальнейшая жизнь стала, наконец, военной, фронтовой.

Только что закончились ожесточенные бои под Бобруйском. Изрядно поредевший полк вывели на отдых и на пополнение. А входил он в 65-ю армию, которой командовал генерал армии П.И. Батов. Еще в танковой школе встретил Валентин Александрович своего земляка, А.И. Смирнова. Вместе их и на фронт отозвали. И воевать, думал, рядом будут. Да вот не сложилось. Здесь земляков разделила судьба. Построили все экипажи и рассчитали на первый – второй. Четных отправили в один полк, нечетных – в другой. Не хотелось Наумову расставаться со Смирновым, но что поделаешь, в армии не ты выбираешь – командиры. Старший сержант Валентин Наумов стал механиком-водителем самоходного артиллерийского орудия (оснащенного 76-миллиметровой пушкой) отдельного 922-го Бобруйского краснознаменного орденов Михаила Кутузова и Александра Невского гвардейского самоходного артиллерийского полка.

Прибыл эшелон на точку выгрузки, и дальше своим ходом на Кенигсберг.

В.А. Наумов у развернутого знамени части. 1945 г. / ФОТО из архива В.А. Наумова

Валентину Александровичу довелось участвовать во всех выпавших на долю полка боях. Правда, очень ему хотелось попасть на танк Т-34, а попал на самоходку. Но ничего, и на этой технике воевать можно. Самоходка эта предназначена для сопровождения пехоты в бою в целях непосредственного ее поддержания.

Еще когда ехали на фронт по своей земле, на такое насмотрелись! Выжженные дотла села, изрытая воронками, перепаханная гусеницами танков земля, спаленные вместе с людьми хаты. Особенно невыносимо было смотреть на это солдатам, жившим до войны в тех местах.

Досталось и вражеской земле, где местное население оказалось в зоне боев. Одни немцы дрались здесь отчаянно, до конца, другие, поняв тщетность сопротивления, выходили группами с привязанными к палкам белыми тряпками – сдаваться. Жалкое это было зрелище.

А стрельба и взрывы все продолжали греметь. И с обеих сторон гибли люди и горела техника. Самоходкам тоже доставалось. Не всем удавалось выйти из боя. Дважды горел в своей самоходке и Валентин Александрович. Один раз машина угодила в пылающее место, а двигатель вышел из строя. Выпрыгивать пришлось прямо в бушующее пламя. Во второй раз немцы подожгли установку, огонь быстро охватил броню. Внутри стало жарко, как в печи. А рядом с механиком-водителем запасной бак с горючим. И выбраться в тесном пространстве – большая проблема. Только успел Валентин на землю скатиться, как внутри рванул этот бак, и тут же стали рваться снаряды боепитания. Еще успел выскочить командир самоходки. Двое же членов экипажа остались там навсегда.

Очень тяжелым оказалось форсирование реки Одер. Самоходки переправляли на понтонах, под обстрелом. Ад был кромешный. Два самоходных орудия ушли на дно вместе с экипажами. А добрались до противоположного берега – с ходу в бой. Наумов получил за форсирование Одера орден Красной Звезды.

А еще были Штеттен, Герц, Генжи, Трептов, пролив Штральзунд, остров Рюген. В домашнем архиве Наумова хранятся благодарственные письма командования за участие в этих боевых операциях.

День Победы полк застал во время короткой передышки. Одновременно готовили технику к переправе на один из островов Балтийского моря. И вдруг команда остановить работы. И следом из установленного динамика командирский голос:
– Дорогие товарищи! Земляки!..
– Победа! – понеслось над округой.

Да, это была Победа. Выстраданная. Добытая в боях. Нелегко далась она и артиллеристам-самоходчикам. Из 130 установок полка уцелело лишь семь.

Дослуживал Валентин Александрович в городе Симферополе. Демобилизовался в 1949 году. Вернулся на родину. Работал электрослесарем, рентгенотехником. А тяга к подвижной технике, что родилась в нем еще в детстве, не исчезла. Уехал в Аксай, где жила его сестра. Поступил в Ростовский автодорожный техникум. По окончании его был направлен в село Чалтырь, работал начальником местного ГАИ. Потом в этой же должности в Красном Сулине и Белой Калитве. И продолжал учиться, уже на заочном отделении юридического факультета Ростовского госуниверситета. После окончания учебы был направлен в прокуратуру Аксайского района. Но это уже другая история, и есть в ней тоже немало примечательного.

Виктор ПЕРЕЛАДОВ