Плакат начала XX века. / ФОТО фотобанка freepic.com

Сначала о демократии
В Конституции Российской Федерации обозначено государственное устройство – демократия. А демократический политический режим означает гарантию провозглашенных прав и свобод, законность и правопорядок. Но так ли это?

Еще на заре рождения демократии как одного из возможных политических режимов ученые-мыслители предостерегали о хрупкости этого наиболее справедливого по нынешним меркам строя. Античные философы, ссылаясь на примеры демократического развития городов-полисов, находили в демократии больше слабых, чем сильных сторон. Так, Платон считал демократию самой коррумпированной после тирании формой правления. А его ученик Аристотель назвал демократию наихудшей формой правления, наиболее склонной к перерождению в тиранию. О возможной «тирании большинства», в шедшей из демократии, писал французский ученый А. Токвиль в 1835 году в книге «О демократии в Америке». Ему вторили многие ученые Европы. Критикующие демократию видят изъян в ее нестабильном, как они считают, режиме, говорят о ней как о «палке о двух концах», о политике крайностей и «господства большей части общества над лучшей». При таком раскладе могут процветать политическое дилетантство, посредственность. В условиях демократии к власти могут прийти люди корыстные, с низкой культурой и нравственностью, но изощренные политическими приемами. (Сейчас мы видим многое, о чем сказано выше, в том числе, господство меньшей части над большей).

Где же в наше время мы видим приемы, приближающие нас к тирании? А хотя бы почитайте антикоррупционные стандарты муниципальных служащих и главенствующий над ними Указ о борьбе с коррупцией. А где притаилась склонность демократического режима к коррупции? Давайте разберемся.

Начнем с того, что означает слово «демократия». Это два объединенных греческих слова «народ» и «власть», то есть власть народа. Это народовластие должно составлять основу любых демократических режимов, но так ли это? Не так. Вспомним, кто считался народом во время античной государственности? Народом считали свободных жителей города, но не рабов, которых порой в городах-полисах насчитывалось до 50 процентов. Значит, народ – это часть населения. Тогда вопрос: власть какого большинства эта демократия? Ответ прост: власть большинства свободных граждан. Вот и вывод: в самом понятии демократия содержится «двойной стандарт», а вначит и демократия может быть двуличной. Мы знаем, что двойными стандартами активно пользуются США, и американцы уже давно для себя определили, кто народ, а кто – нет. Народ – это население Америки, а остальные жители мира – второго и третьего сорта. Отсюда и воспитание определенной политической культуры превосходства, вмешательство во внутренние дела суверенных государств с целью не допустить наилучшего, чем у них, государственного строя.

Ущербность демократии понимали и понимают многие. Так английский политик У. Черчиль сказал, что демократия – «худшая форма правления, если не считать всех остальных». И действительно, демократия в целом характеризуется многими недостатками и целым рядом издержек. Однако ничего лучшего человечество пока не придумало.

Анализ американской модели демократии и демократического режима в целом не показывает все достоинства и недостатки и подталкивает к вопросу: а будет ли придумана новая система политического правления, есть ли условия для раскрытия подлинных возможностей человека в его взаимоотношениях с властными структурами и другими людьми?

На мой взгляд, такие условия возможны, но на это понадобится время. Очень важным условием появления новой теории устройства политической системы государства станет научно-технический прогресс. Из истории мы знаем, что толчком к появлению новой теории обустройства мира может стать научно-техническая революция. Все самые активные политические процессы идут бок о бок с достижениями человека в науке, технике, а также культуре.

Совершенно новые теории государственного устройства может принести процесс внедрения нанотехнологий, когда появятся совершенно новые возможности экономического развития. На мой взгляд, именно поэтому такое огромное значение нанотехнологиям придают руководители нашего государства. Президент В. В. Путин многократно говорил о важности их внедрения. Но гордиться пока нечем. Назначение А. Чубайса на должность «главного хранителя» нанотехнологий на многие годы отодвинуло от нас продвижение НТП.

С демократией разобрались… Только напомню, что в «муках перестройки» мы пропустили шанс найти свой путь и пошли, как Наполеон в свое время, по «старой Смоленской дороге». Мы взяли американскую, уже подержанную, далеко не идеальную модель и попытались скрестить ее с внедренной в сознание каждого человека на постсоветском пространстве советской идеологией. Что же получилось?

Как было
В советское время коррупция была, но не в таких масштабах. Равенство перед законом не давало обильной почвы для взяточников, как и социальное равенство. Идеология резко осуждала мздоимцев и трактовала такие поступки как безнравственные. Система государственного, партийного и общественного контроля выявляла почти все случаи незаконного обогащения. Незаработанные деньги трудно было потратить незаметно, каждый был на виду.

Тем не менее, небольшой подарок, «магарыч», «вознаграждение» в народе не считались за преступление и сосуществовали с моралью честного человека. Подносить подарки за определенные услуги – традиция не только кавказского и среднеазиатского населения, но и европейского. Почему же постепенно подарки стали называться мздою, а процесс их получения мздоимством? (Теперь это принято называть коррупцией).

Россия, как и средневековая Русь, не была исключением. Здесь также почти легально существовали некоторые категории людей за счет мзды. Тем не менее, взяточников называли ворами, пойманных за руку жестоко наказывали и казнили. Действия с помощью подкупа считались подлыми и недостойными. Христианская церковь также не одобряла взятки и призывала народ к честному служению своим правителям, хотя сами православные служители были грешны этим. Коррупция играла довольно значительную роль в экономической и политической жизни России и Европы. К примеру, взять воспоминания русского генерала А. П. Ермолова, датированные 1855 годом. Там есть фраза: «Я уверен, что если умирающего можно воскресить причастием, то его не дадут без взятки. Ничему в России не дано более прочного основания, и ничто более не одобряется». Это писал генерал, покоритель Кавказа, лицо, приближенное к императору, известный своей наблюдательностью и смелой иронией.

В то время у нас, как и в Европе, царствовала эпоха романтизма, и взяточничество в определенных кругах считалось дурным тоном, таким же, как клевета и подлог. Подлость – она всегда подлость. Но все же, почему коррупция оказалась такой жизнестойкой и непобедимой? На мой взгляд, подносить подарки за определенные услуги стало целесообразным из-за несовершенства государственного управленческого аппарата, оторванности законов от реальной жизни народа, превращения материального благополучия в идеологию, то есть возведение денег в культ. Как можно бороться со взятками в стране, где правоохранительные органы защищают население формально, некоторые государственные и крупные частные компании обманывают людей, подобно тем мошенникам, которые обкрадывают пенсионеров. И нет на них управы, нет наказания виновных, а значит, нет веры в справедливость, честность, нет веры в правду.

С другой стороны: а кто хоть раз в жизни не давал? Конфеты доктору, подарки начальнику, или учителю… Это уже проза нашей жизни, и от нее казалось бы никуда не деться. Но почему мы это делаем? Боимся лености доктора, строгости начальства, предвзятости учителя? А если каждый будет выполнять работу как следует, то и подарков дарить не надо. За это людям зарплату платят. Но все же почти в каждом из нас живет какой-то (щедрый, боязливый, недоверчивый и так далее) организм, склоняющий нас фактически давать или брать мзду.

Борьба ради борьбы
Но оставим в дальнейшем подарки без внимания, а переключимся на самые настоящие взятки. В нашей стране коррупция достигла огромных размеров, она влияет на политическую и экономическую жизнь государства, на культуру, здравоохранение, образование… Если в 60-х, при Хрущеве, повару пятого разряда платили копейки, мол, он сам остальное украдет, то сейчас с коррупцией борются другим способом, как в том анекдоте про жука-долгоносика. Чтобы бороться с ним, предлагается сеять как можно больше пшеницы: «хай же вин подавится». К примеру, в этом году на дополнительное стимулирование армии чиновников выделено сто миллиардов рублей из бюджета вместо того, чтобы спросить у столичного чиновника, получающего три миллиона в год, откуда у него машина за шесть, дача за девять, и на какие деньги дети учатся за границей? Вот где поле непаханое для наших правоохранителей. Но у нас демократия, у нас рынок, у нас общеевропейские ценности. Мы с коррупцией боремся, но как-то все вдоль, а не поперек. Увлеклись профилактикой, возложили борьбу с коррупцией на общественные организации, когда государству нужно рубить ее под корень – то есть лишать граждан возможности жить не по средствам. А мы заражены американской политикой двойных стандартов: сегодня я борец с коррупцией, а завтра беру «откаты» и делаю «распилы». Дошло до того, что коррупция способна быть как двигателем, так и тормозом экономического развития. Если кому-то материально выгодно – идут проекты, если нет – то их замедляют либо хоронят. Но более всего от такой экономики и политики страдает провинция, где антикоррупционные законы связывают хозяйственников по рукам и ногам, не говоря уже о предпринимателях. Пока у нас будут с очень малой эффективностью проводить в жизнь законы о торгах и конкурсах, возможно, некому их будет проводить. Надо искать не коррупционные доходы, а контролировать расходы. Возможно, в чем-то отойти от принципов демократии, ведь демократия устарела и, на мой взгляд, напоминает старую картину- полотно, закрывающую дверь в каморке папы Карло. Не факт, что кто-либо попытается заглянуть за эту ширму.

Юрий ТАТАРЕНКО